Глава 14.
В эпицентре
Использование пси-передатчика стало переломным моментом, Рубиконом, точкой возврата. Это было подобно первому появлению «призраков» в рядах Конфедерации или беспорядочному использованию бомб класса «Апокалипсис», уничтоживших Корал IV. Это изменило все. Но в то же время все оставалось по-прежнему. Для обычного гражданина, оказавшегося между мятежниками и конфедератами, и для конфедератов, зажатых меж зергами и протоссами, война оставалась столь же беспощадной, как и раньше. Очередные планеты испарялись под ударами протоссов, и новые жертвы поглощались стаями зергов. И все же после той бойни на Антиге Прайм у мятежников вновь появилась надежда. Теперь мы по крайней мере имели оружие.
И мы, к несчастью, воспользовались им.
Манифест Либерти
Спустя десять дней мы уже были на Тарзонисе и добились впечатляющих успехов в самых густонаселенных центральных районах.
Город тяжело переносил нападение. Западные районы все еще были охвачены огнем после взрыва боевого крейсера, и фонтан раскаленной пыли, наполненной тяжелыми фосфорными металлами, уносило к югу сильным ветром. Верхние окна большинства важных строений были выбиты, а кое-где обвалились даже целые фасады, съехав со своих металлических скелетов. Груды разбитого стекла покоились у подножия титанических башен.
Элегантные шпили Тарзониса превратились в искромсанные, покореженные останки. Их острые края царапали истекающее кровью небо. Сама атмосфера разрывалась визгом и гулом сражения, шлейфы сбитых истребителей прочерчивали ее там и тут.
Большинство улиц было забито бесформенными, сожженными обломками наземных машин. Их сверкающая окраска была опалена до единообразного серого цвета, а когда-то тонированные окна ощерились дырами. Вначале Майк заглядывал в машины, пытаясь опознать человеческие останки внутри, однако уже через час он равнодушно взирал на почерневшие трупы с обгоревшими тонкими конечностями и искаженными в последнем крике лицами.
Единственными живыми существами на улицах оставались солдаты, охотившиеся друг за другом.
Переулки были забиты обломками, и Рейнор со своим отрядом держался главных бульваров и широких улиц, где валялись сожженные деревья, а от памятников известным деятелям Конфедерации остались одни обломки.
Команда Рейнора застряла возле одного из трехуровневых фонтанов, возвышавшихся на центральной площади. Покореженная медная табличка указывала, что это мемориал, построенный здесь потомками ветеранов Войны Гильдий. Сам фонтан нынче представлял собой лишь груду мокрых осколков, и только каменная пушка, торчавшая из крошева, напоминала о былом величии. Майк поймал себя на мысли, что было бы неплохо, если бы пушка оказалась настоящей.
С другой стороны площади, за поспешно возведенными баррикадами из погибших машин, меж двух зданий прочно закрепился осадный танк класса «Арклайт». Он стоял прямо у них на пути, уже полностью развернувшись, крепко вцепившись в асфальт своими боковыми опорами. Главное орудие гнало по земле бугрящиеся круги, а сдвоенные восьмидесятки обстреливали останки фонтана. Осадный танк стал пунктом сбора сил безопасности Конфедерации, большинство из которых составляли остатки подразделений «Дельта» и «Омега». Сейчас переформированные отряды, находясь в безопасности под мощным огнем «Арклайта», вели по позициям Рейнора непрерывную стрельбу.
За каменной пушкой Майк пригнул голову и отчаянно ударил по своему передатчику. Оттуда раздалось какое-то бесполезное бормотание.
— Я должен был подумать о смене профессии, — проворчал он и машинально наклонил голову, когда очередной выстрел прогремел в каменных ущельях города.
Рейнор спустился с груды осколков около Майка, осыпая своими тяжелыми ботинками небольшую лавину.
— Есть хорошие новости? — спросил он.
Майк покачал головой:
— Скорее всего они используют обычный глушитель, а не ЕМР-импульсы, которые выводят передатчик из строя. Значит, радио все еще работает, я просто не могу пробиться через помехи. Нужно что-то помощнее.
— Ну просто праздник какой-то. Коли так, нам крышка. Мы не можем отступить, и танк нам не обойти. Следовало бы запросить эвакуацию, но это не получится, раз мы не можем связаться с «Гиперионом».
— Ребята, вам нужна помощь? — Сара Керриган возникла из ниоткуда прямо рядом с ними. Она была облачена в свою маскировочную броню, а за спиной болтался здоровенный дробовик. Темно-алые пятна покрывали отвороты ее брюк, будто она вброд переходила реку из крови.
Ее глаза блестели и выглядели очень, очень тревожными.
— Приятно видеть вас, лейтенант, — проговорил Рейнор. — Мы как раз оплакивали свою судьбу.
— Я была тут поблизости и услышала стрельбу, — сказала Керриган. — Какова обстановка?
— «Арклайт». В укрытии. Между зданиями, — ответил Рейнор. — И целое отделение пехоты.
— Всего-то? Я думала, у вас какие-то проблемы.
— Будем признательны за любую помощь, какую сможете оказать, мэм, — ухмыльнулся Рейнор.
— Пара пустяков! — заявила Керриган, вытаскивая дробовик из-за плеча, будто меч из ножен. — Прикройте меня, пока я буду подбираться к ним, договорились?
— С левого или правого фланга? — спросил Рейнор.
— С левого, думаю, — ответила Керриган и снова улыбнулась. Улыбка лишь подчеркнула дикое волнение в ее глазах. — Слева от тебя, Джимми.
— Сделаем, Сара, — сказал Рейнор.
Керриган дотронулась до устройства на поясе. Маскировочный механизм включился, и она растаяла в воздухе, в то время как Рейнор уже выкрикивал приказы остаткам отряда. Гауссовы винтовки разразились кашлем, накрывая противника разрушительным ковром из игл. Их внезапная атака заставила пехотинцев на миг замолчать, однако ударное орудие «Арклайта» продолжало греметь тяжелыми залпами поверх голов повстанцев.
— Так ты думаешь, она это сделает, Джимми? — язвительно спросил Майк.
Джим Рейнор зарделся и пожал плечами под броней:
— Может быть. Но с этого не будет никакого проку, если мы не сумеем передать вызов из этой свалки.
Пространство между двумя лагерями покрыла целая пелена игл, выпущенных из «прокалывателей», и Майк изумился, как только Керриган удается двигаться посреди такого поля боя. Один шальной выстрел может вывести из строя ее маскировку, и тогда она истечет кровью под градом игл, как и любой обычный солдат.
Затем дальний фланг позиций конфедератов стал нести потери. Оттуда доносился высокочастотный гул дробовика. Один за другим пехотинцы Конфедерации дергались и падали от выстрелов невидимого снайпера. Фланг оказался беззащитен, когда пехотинцы наугад стали палить по своему предполагаемому противнику.
Затем появилось легкое мерцание, и Сара Керриган возникла на вершине баррикады из покореженных машин. В таком же мерцании она тут же исчезла, а воздух вокруг нее наполнился иглами.
Рейнор выкрикнул команду, оставшиеся в живых выскочили из своих укрытий и бегом бросились через площадь, дробя тяжелыми ботинками фальшивый гранит аллей.
Пехотинцы дрогнули, однако сам «Арклайт», который они обороняли, продолжал бить по позициям мятежников. 80-миллиметровые пушки нащупали цепь наступающих повстанцев, в то время как главное ударное орудие быстро развернулось и ударило 120-миллиметровыми снарядами.
Керриган вновь проявилась, на сей раз на корпусе осадного танка, прямо под орудием. Она просунула ствол своей винтовки внутрь башни и кувыркнулась в сторону, спасаясь от огня конфедератов.
Майку послышался нарастающий гул дробовика, и он выкрикнул предостережение. Рейнору с его людьми не нужно было предупреждений, они бросились на землю там же, где стояли.
Алая вспышка расцвела у основания башни танка, и взрывная волна разбросала остатки конфедератов. Меньшие пушки смолкли, но основное орудие продолжало вращаться, выпуская залп за залпом, его программу явно заклинило.
Главное орудие пробило брешь в углу одного из двух расположенных по бокам зданий, и земля под ним затряслась. Орудие продолжало двигаться, пока не уперлось в стену, ствол его раскалился до бледно-красного цвета. Оно продолжало стрелять, и огромное здание качалось под непрерывным огнем. Люк танка откинулся, и экипаж попытался выбраться наружу, вываливаясь оттуда, словно клоуны из переполненной машины в цирковом представлении.
Они не успели. Вся площадь вдруг задрожала, и, не выдержав интенсивного обстрела, здание обвалилось на стоявший рядом танк; тонны стали и каменной кладки рухнули, подняв облако горячей пыли. Только это прервало, наконец, стрельбу «Арклайта».
Рейнор поднялся с раздробленного тротуара, за ним последовали и все остальные солдаты его отряда. Майк тоже рванулся вперед, выкрикивая на ходу:
— Керриган?! Лейтенант?!
Его голос звучал тихо и потерянно по сравнению с недавним взрывом.
Керриган выскочила совсем рядом с ними, серая, как настоящий призрак. Майк понял, что это была лишь пыль, прилипшая к маскировочному полю и образовавшая этакую оболочку вокруг телепатки. Керриган нажала еще одну клавишу на поясе и вновь вернулась в материальный мир. Следы усталости и истощения явственно проступали на ее лице, но глаза продолжали сверкать. Маскировка что-то из нее высосала, но признавать этого она не собиралась.
— Цель уничтожена, капитан, — бросила Керриган. — Однако боюсь, теперь мы не можем идти этим путем.
— Не важно, — ответил Рейнор. — К этому моменту конфедераты уже меняют расположение. Довольно скоро они, наверное, подготовят контрнаступление. Мы просто не сможем удерживать этот район. Что нам нужно, так это возможность пробиться сквозь глушитель.
— Джим, — сказал Майк, — в трех кварталах отсюда находится здание вещательной студии СНВ. Ее схемы защищены, а в подвале имеются собственные генераторы. Там все еще должно быть достаточно энергии, чтобы преодолеть помехи.
Рейнор кивнул:
— Сейчас там, наверное, остались одни развалины, но попытаться стоит. — Знаком он приказал отряду двигаться вперед.
Керриган пошла рядом с Майком.
— Итак, вы всего лишь были по соседству, — обратился Майк к телепатке. — Вы совершенно случайно оказались неподалеку?
— Я там, где это необходимо по мнению Арктуруса Менгска, — сказала Сара Керриган, почти не скрывая своего веселья из-за размышлений Майка.
— И какую сказку придумал наш предводитель на этот раз? — спросил Майк. — Джим прав. Я получаю отдельные отчеты о подкреплениях, подходящих из пригородов. Шагающие роботы, танки и байки. Скоро здесь действительно станет жарко. У него есть план на этот счет?
— Он говорил мне, что имеется.
Дела у здания Сети Новостей Вселенной шли довольно худо, однако само оно все еще стояло. Окна на восточной стороне зияли дырами, а одна из огромных букв пролетела сотни футов и воткнулась в искореженные обломки бетона внизу.
Рейнор поднял глаза на здание:
— Надеюсь, оборудование, о котором ты думаешь, находится не в пентхаузе.
— На верхних этажах располагается администрация, — ответил Майк. — Рабочие лошадки трудятся на четвертом. А аппаратная и генераторы — в подвале.
И хотя голос его был тверд, сердце колотилось. Многие годы это была база всех его операций, его дом вдали от дома. Бывало, на том самом месте, где сейчас покоилась огромная «Н», он перехватывал хот-дог с содовой, обсуждая планетарную политику и местные постановления с рекламщиками и внештатными корреспондентами. Рядом с доской почета стоял ларек, торговавший солеными крендельками. А сейчас там из бетона торчали лишь покореженные арматурные стержни, и не было ни одной живой души.
Они вошли внутрь. Майк и не ожидал обнаружить кого-то из постоянных обитателей, призрачная тишина окутывала вестибюль подобно савану. Даже в выходные здесь не умолкал шум. А ныне — лишь разбросанные в беспорядке бумаги да асбестовая пыль, сброшенная с потолочных плит.
Ни один звук не нарушал тишину вокруг, кроме скрипа их собственных ботинок. Майк бросил взгляд на широкую лестницу, ведущую на промежуточный, этаж с магазинчиками (подниматься по ней было быстрее даже тогда, когда лифты работали), и подумал, не поискать ли свой старый стол. Хотя он и не был уверен, что его вещи все еще здесь.
Он сомневался, есть ли тут вообще хоть что-то, действительно ему необходимое.
Рейнор заметил его взгляд, брошенный наверх:
— Мне казалось, ты говорил, будто все оборудование внизу.
— Да, всего лишь увидел призраки прошлого, — тяжелым голосом ответил Майк. Он повел отряд через обломки вниз, на первый, подземный этаж здания.
Что бы Майк ни думал о руководстве, все они в прошлом были военными с зеленым грифом, а значит, трижды перестраховывались. Основной источник энергии был отрезан, однако студия вещания имела свои собственные батареи, а при необходимости могли быть задействованы и старые бензиновые генераторы. Канал связи с вышкой все еще надежно работал, несмотря на постоянные бои, и СНВ при помощи подземных линий имела доступ к различным станциям по всей опоясывающей планету метрополии. Многие из них тоже были отрезаны, и их красные предупреждающие сигналы зловеще мигали на главной панели.
Даже кондиционеры продолжали исправно работать, и их щитки покрылись инеем из-за внезапной смены температуры.
Рейнор неприязненно осмотрелся. Любой случайный выстрел из хаоса снаружи запросто мог обрушить здание им на головы, превратив этот подвал в их могилу. Он повернулся к Майку:
— Это займет много времени?
Майк покачал головой, одновременно подключая проводами полевой коммутатор к главной панели:
— Нужно всего лишь усилить сигнал. Пара пустяков. Вот и все. — Он щелкнул переключателем и начал говорить: «Рейнджеры Рейнора вызывают корабль-носитель. Вы нас слышите? Рейнджеры вызывают корабль-носитель. „Гиперион“, вы здесь?»
Динамики затрещали и зашипели, а на мини-экране появилось изображение безволосой женщины. «Говорит корабль-носитель. Черт! Либерти, из-за вас мои барабанные перепонки чуть не лопнули! Как вы там это передаете?» Голос казался смутно знакомым.
— Старый резерв СНВ. Сила прессы, — ответил Майк. — Мы в офисах Сети. Отряд изрядно потрепан, а плохиши меняют расположение. Необходима эвакуация.
— Выполняем, — произнес голос на другом конце, и Майк узнал его. Техник с мостика «Норада-II». Один из людей Дюка. — В четырех кварталах на юг от вас находится стоянка. Сможете отойти на такое расстояние?
Майк посмотрел на Рейнора и Керриган. Оба кивнули.
— Принято, — сказал он. — Увидимся там, расчетное время — тридцать минут.
— Вас понял, — ответил техник. — Подождите. Соединяю вас со штабом.
Майк удивленно поднял брови, а спустя мгновение на экране материализовалось лицо Менгска.
— Майкл, — произнес он мрачно, и Майк заметил в его глазах беспокойство. — Керриган и Рейнор там?
— Все еще с вами, — сказал Рейнор. — Лейтенант тоже здесь.
— Отлично, доложите, когда вернетесь. — Что-то пропищало справа от террориста, и он потянулся в ту сторону. На соседнем экране появилось лицо генерала Дюка.
— Это Дюк. — Сейчас он больше, чем когда-либо, был похож на дурно воспитанную гориллу. — Передатчики захвачены и включены. Возвращаемся на флагман.
— Передатчики? — спросил Майк. — Пси-передатчики?
Керриган оперлась на консоль, вплотную приблизив лицо к экрану:
— Кто приказал использовать пси-передатчики?
Лицо Менгска окаменело.
— Я, лейтенант.
— Вы собираетесь привести зергов сюда? Вызвать их на Антигу и так было плохой идеей. Это безумие!
Рейнор также вклинился:
— Она права, мистер. Подумайте об этом.
Менгск со злостью выдохнул:
— Я уже думал об этом, поверьте мне. — Он замолчал и посмотрел на всех троих через передающие камеры. На другом экране застыл генерал Дюк, похожий на кота, проглотившего канарейку. — У вас у всех есть приказы. Выполняйте их.
Сразу после этого экран погас.
— У него крыша поехала, — сказал Рейнор. — Он переходит все границы.
Керриган покачала головой:
— Нет. У него должен быть план.
Рейнор ответил твердым голосом:
— Да уж, у него есть план. Он планирует разрешить протоссам и зергам разом спалить одну планету Конфедерации, а потом забрать то, что останется.
Керриган снова покачала головой:
— Он всегда находил возможность проследить, чтобы дела шли так, как ему нужно. Он не боится жертвовать, но он вовсе не дурак.
— Не боится жертвовать? — со злостью повторил Рейнор. — Конфедераты. Зерги. Протоссы. Когда придет наш черед?
— Я поговорю с ним, когда мы вернемся, — сказала Керриган.
Майк сидел, все так же пялясь в погасший экран.
— Он политик, — произнес он. — Он взвешивает каждое решение, определяет, насколько далеко оно продвинет его на пути к власти. Никогда не забывайте об этом.
Рейнор открыл было рот, чтобы ответить, но сверху раздался звук ружейного выстрела.
— Гости, — сказала Керриган.
— Мы слишком громко говорили, — ответил Рейнор. — А может, они поймали один из сигналов, посланных нами. Двинулись.
— Точно! Еще одно дело, — выпалил Майк, оттолкнувшись от консоли и направившись вглубь подвала.
— Либерти? — окликнул его Рейнор. — Какого черта?
— Он отправился за чем-то еще, — сказала Керриган. — Я пойду с ним. А вы позаботьтесь о гостях. Я чувствую лишь небольшую группу пехотинцев. Вы можете с этим справиться. Будьте осторожны, один из них — файрбэт. — И она то же исчезла.
Она проследила за Майком до следующего лестничного марша, спиралью уходившего в непроглядную темноту внизу. Перезарядив дробовик, она осторожно спустилась вслед за журналистом.
Майк стоял перед стальной дверью, колотя по навесному замку прикладом своей винтовки.
— Нам нужно идти, — сказала Керриган.
— Сейчас. Это тайник Хэнди Андерсона. Его секреты. До этого момента я ни разу о нем не думал. Обычно сюда никому не разрешалось спускаться. Здесь резервные копии записей, архив, и еще Андерсон хранил тут всякую грязь о каждом жителе города.
— Это данные, которые вы можете использовать, — спокойно произнесла Керриган, ухватив поверхностные мысли Майка. — Вы можете просмотреть их и проверить, нет ли там чего-нибудь о зергах и протоссах. Материалы, которые помогут улучшить мир, если люди узнают о них.
— Задним умом все крепки! — пробурчал Майк.
— Отойдите, — велела Сара. Дробовик загудел, набрав заряд, и она с грохотом выстрелила в замок. Металлические куски разлетелись во все стороны.
В тайнике размером не более чулана для метел и щеток рядами выстроились узкие стеллажи. На каждом стояли ящики с дисками.
— Мы не сможем забрать их все, — сказала Керриган.
— Берите сколько сможете. — Майк открыл свой ранец и вытащил оттуда все припасы и запасные заряды, заменив их дисками. — Если Менгск действительно собирается уничтожить эту планету, я бы хотел сохранить часть наших репортажей. И, наверное, мы сможем выяснить, что же здесь произошло на самом деле.
Керриган тоже открыла свой ранец и стала набивать его дисками. И все же им придется оставить здесь огромную часть.
— Не заботьтесь о старых материалах, — сказал Майк.
— Думаете, Менгск всерьез говорил о пси-передатчиках? — спросила Керриган, получив ответ сразу же, как только произнесла вопрос.
Но Майк все равно высказал его вслух:
— Как я уже говорил, он политик. Если он сможет запугать конфедератов, они отступят. Если же нет, Тарзонис станет еще одной жертвой в его войне. Он сможет найти этому оправдание. Кто-то на Тарзонисе отдал приказ об уничтожении его родины.
— Но это сердце человеческих миров. Самый крупный и самый яркий. Средоточие человечества.
— Это Менгск. С пси-передатчиками он важнее любого мира.
— Не могу поверить, что он сделает это. Я читала его мысли, как ваши и Джима. Он не может этого сделать.
— Вы сами говорили: когда вы с ним, он верит в каждое свое слово, это глубоко в его сердце.
— Точно.
— Тогда в следующий раз, когда окажетесь рядом, загляните глубже. Ну все. Больше мы взять уже не сможем. Как дела наверху?
Керриган ничего не ответила, и Майк не мог понять, обдумывает ли она его вопрос или же его более раннее предложение. Наконец она произнесла:
— С ними все в порядке. Очередная группа конфедератов на подходе. Идемте.
Майк поднял ранец и двинулся к выходу из комнаты:
— Подумайте о моих словах, о’кей?
— Размышления, — с мрачной улыбкой отозвалась Керриган, — единственное, от чего телепаты не могут отказаться.
Глава 15.
Дела катятся к черту (научный факт)
Все ненавидят неожиданности. В последние дни Тарзониса сюрпризы стали основным свойством всей кампании. Отряды появлялись там, где никто не ожидал, союзники обменивались секретными сообщениями, приводились в действие планы боевых операций, о которых до этого мы не имели ни малейшего представления. Мы узнали, сколь много ходов было заложено в эти планы. Одним словом, нас обманули.
Но даже те, кто принимал решения, получили свои сюрпризы. Как только какая-нибудь операция разрасталась, все больше ее деталей утекало сквозь пальцы, все больше их оставалось без внимания, пока не начали происходить события, предположить о которых было просто невозможно. Именно это в конце концов произошло с Менгском, когда часть его верных солдат вдруг пересмотрела решения и шахматные фигурки перестали двигаться по доске так, как ему того хотелось.
И вероятно, именно поэтому он опрокинул доску. Ужасный способ завершения игры, но он срабатывает.
Обычно, когда вы контролируете все, вы не выносите неожиданностей. Но, скажу вам, если вы не контролируете события, вы ненавидите сюрпризы еще больше.
Манифест Либерти
Посадочная шлюпка встретила их на площади Эткина. Как только остатки команды Рейнора зашли на борт, из нее стала выгружаться группа техников в легкой броне. С ними был и один из «призраков» Дюка; непроницаемое забрало скрывало лицо телепата.
— Здесь не место легким мишеням, — сказал Рейнор. — У вас, парни, даже приличной брони нет.
— Точно, но у нас есть приказ! — огрызнулся командир группы, после чего они растолкали людей Рейнора и вышли в город, направившись туда, откуда рейнджеры только что пришли.
«Ага, — решил Майк, — Менгск тоже сообразил, что в здании СНВ есть чем поживиться». В этот момент он с удовольствием вспомнил о рюкзаке, наполненном украденными секретами. Это можно будет использовать для давления на лидера мятежников.
Затем он взглянул на Керриган. Керриган смотрела на «призрака» Дюка. Ее лицо будто мелом посыпали.
— Что такое? — спросил Майк.
Керриган лишь покачала головой и ответила:
— Нам лучше отправиться назад на флагман.
Как только они вернулись на «Гиперион», Рейнора вызвали в кают-компанию к генералу Дюку для обсуждения стратегических планов, «при первой же возможности», как гласило сообщение. Проворчав несколько непристойных слов, бывший маршал погромыхал вперед, даже не сняв боевую броню. Майк поднял забрало, отщелкнул затворы и выбрался из своего костюма. Керриган, имея за плечами долгую практику, уже без труда сняла свою более легкую броню и направилась к выходу.
— Обождите, — окликнул ее репортер. — Сверхменгск требовал, чтобы мы оба отчитались, когда вернемся. Так что я пойду с вами.
Керриган ответила:
— Позвольте мне поговорить с Арктурусом наедине. Со мной он будет более общителен. — И она быстро зашагала по коридорам к лифту, ведущему на капитанский мостик.
Майк хотел было направиться за Керриган, но рассудил, что она права. Нечто в прошлом связывает предводителя повстанцев и «призрака», так что Менгск с большей охотой откроется ей.
«И быть может, — подумал Майк, — ей удастся вытянуть из мозгов террориста что-нибудь полезное. Например, что он думает о введении в действие очередных пси-передатчиков».
Майк оглянулся вокруг. Большинство вернувшихся членов отряда уже разделись и ушли принимать душ. Рейнор будет с генералом. Вряд ли генерал сейчас был наилучшей компанией, но лучше говорить с ним, чем просто ожидать, когда Менгск вызовет к себе.
Да и в душе ему не хотелось бы оказаться, если вдруг он понадобится Керриган.
Идя по кораблю, Майк думал о технике, с которым говорил по коммуникатору. Только сейчас он заметил, что большинство экипажа на «Гиперионе» сменилось: теперь тут трудились члены подразделения «Альфа», а не повстанцы Менгска, как это было до Антиги Прайм. Один за другим эти революционеры погибали по дороге или же переводились на другие корабли. Часть плана Менгска: разбросать агентов по всем кораблям своего флота? Или же это часть другого его плана: отодвинуть старую гвардию в сторону, заменив профессиональными солдатами?
Чем бы это ни было, в одном Майк был уверен: это часть плана Менгска.
Майк уже подошел к кают-компании, когда дверь взорвалась и двоих человек в боевой броне выкинуло наружу.
Это были Рейнор и Дюк, вцепившиеся друг в друга. Экс-представитель закона уже отодрал наплечную пластину от бронекостюма генерала, а забрало Дюка пошло трещинами от ударов закованным в сталь кулаком. Однако Дюк тоже не был увальнем, поэтому и так уже потрепанная нагрудная пластина Рейнора покрылась новыми вмятинами.
— Джим! — вскрикнул Майк. Сам того не желая, Рейнор повернулся к репортеру.
Генерал Дюк не упустил возможности и обоими кулаками нанес удар по шлему Рейнора. Экс-маршал покачнулся, отступил на шаг, но не упал.
Теперь, освободившись от стальной хватки своего противника, Дюк потянулся к своему оружию, страшному игольнику, который мог пробивать насквозь переборки. Рейнор пришел в себя, когда генерал уже достал пистолет, и схватил Дюка за запястье. Сервоприводы в обоих бронекостюмах пронзительно взвизгнули, и Рейнор ударил руку противника о переборку.
Раз. Второй. На третий раз что-то треснуло в рукавице Дюка, и генерал пронзительно вскрикнул. Он уронил пистолет и повалился на палубу. Игольник проехал по полу. Майк присел, схватил его и засунул себе за ремень для пущей безопасности.
Лишь после этого он понял, что в коридоре они были совсем не одни. Впереди и позади стояли вооруженные пехотинцы, направив на них оружие.
— Ты только что подписал себе смертный приговор, парень! — прорычал Дюк. В уголке рта у него выступила кровь, и он бережно баюкал руку, недавно державшую пистолет. Удары Рейнора проломили не только металл.
— Вы только что подписали смертный приговор своей родной планете, генерал! — огрызнулся в ответ Джим. Рейнор повернулся к пехотинцам. — Он только что запустил передатчики. Он вызвал зергов сюда! Проклятие! Он и Менгск даже не дали конфедератам шанса сдаться! Зерги идут сюда, а этот ублюдок — один из тех, кто расстелил перед ними ковровую дорожку.
Несколько пехотинцев опустили оружие. Показалось, будто они на секунду задумались о мятеже или вдруг обеспокоились, что зерги вот-вот появятся на пороге. Остальные глядели стеклянными глазами, а оружие все так же держали направленным в грудь Рейнора. Майк решил, что сомневались те, кто не был невральноресоциализирован. Остальные ожидали приказа.
— Я предам вас военному трибуналу! — сказал генерал.
Майк тихо выдохнул. Дюк угрожал, не приказывая убить Рейнора. Боялся, что Менгск не одобрит подобное решение.
— Ты хочешь мою должность? Можешь ее забрать, — горячо выпалил Рейнор. — Но я тебе не подчиняюсь. Я отвечу перед Менгском, так же как и ты. Ты не можешь наносить удары без дозволения Менгска.
— А чьим приказам, ты думаешь, я следовал, когда активировал передатчики, парень? — произнес Дюк с улыбкой, несмотря на боль.
— Ты установил дюжину передатчиков на Тарзонисе! — парировал Рейнор. — Население будет просто накрыто тучей!
— Мы установили их в укрепленных районах конфедератов, — ответил Дюк, — и эвакуировали большую часть наших регулярных отрядов. Черт, парень, неужели ты не можешь понять, что мы как раз устанавливали еще один, когда забирали тебя?
Майк вдруг вспомнил «призрака» и команду техников. И реакцию Керриган на них. Конечно же, Менгска не интересовала информация. Он думал только о контроле над всей сферой человеческого космоса.
Рейнор сплюнул:
— Ты, сучий… — Он сделал два шага по направлению к генералу.
Генерал Дюк, защищаясь, вскинул здоровую руку. Не для нападения, а лишь для отражения удара. Генерал испугался. Сейчас это был просто пожилой человек в неостальном панцире.
Рейнор на миг замер, снова сплюнул. Повернулся и пошел к лифту, ведущему в наблюдательный купол.
Ни один из пехотинцев в коридоре не остановил его. У одних не хватало смелости выстрелить в своего. Другие не получили приказа. А остальные просто не понимали, кто же тут настоящий преступник.
Майк двинулся за Рейнором. Позади генерал Дюк орал на солдат, приказывая им вернуться на свои посты.
Майк положил руку на плечо Рейнора, и гигант повернулся. На миг Майку показалось, что тот собирается его ударить, но огонь в глазах приятеля уже сменился горькой печалью.
— Они даже не дали им шанса, — проговорил он. — Они могли использовать их в качестве угрозы, а они их просто установили. Никаких предупреждений, ничего. Пока мы были на пути к кораблю. Они их установили.
— И что ты намереваешься делать? — спросил Майк.
— Я собираюсь потолковать с Менгском, — ответил Рейнор. — Нужно его немного вразумить.
— Не стоит тебе туда идти. Думаю, именно сейчас Дюк разговаривает с ним по телефону, возмущаясь твоей дерзостью. У тебя примерно десять минут, пока он не убедит нескольких своих сторонников арестовать тебя. С разрешением Менгска или без него.
— Да, — с горечью произнес Рейнор. — А в моем нынешнем состоянии я, чего доброго, еще и Менгска попытаюсь пристрелить.
— Ага, точно. И уж тогда-то Менгск будет просто обязан тебя убить.
— Так что вы мне порекомендуете, доктор Либерти? — спросил Рейнор.
— Найди союзников. Остатки отряда с твоей планеты. Каких-нибудь колониальных милиционеров из системы Сара, если кто-то из них все еще на борту. Отправляйся к ним и оставайсятам, пока я тебя не позову. И вот еще что… — Он передал ему рюкзак с дисками. — Присмотри за этим. Здесь — крайне интересные сплетни.
— А ты куда собрался? — спросил Рейнор.
— Я пойду на смотровую площадку. Нужно поговорить с этой выдающейся личностью. Попытаюсь его не бить.
Рейнор кивнул и потопал прочь, рюкзак в его огромных руках выглядел весьма жалко. Майк глубоко вздохнул, закрыл глаза и повторил мантру.
— Я не собираюсь бить его, — спокойно произнес он. — Я не собираюсь бить его.
Двери лифта открылись, и оттуда вышла Керриган. Она была мрачнее тучи. Майк кинулся к ней.
— Лейтенант! — воскликнул он. — Сара, что случилось?
— Я разговаривала с Арктурусом, — ответила Керриган, и впервые за все время, насколько Майк мог припомнить, она запнулась, не зная, как выразить остальное. — Он… он оправдывал себя. И в его оправданиях было полным-полно примеров, громких слов, цитат, «яичниц из разбитых яиц», свободы, долга и всего остального. И он должен был убедить меня. Я действительно хотела поверить, будто он знает больше нашего, например что в сердце Тарзониса и так уже находились королевы зергов, управлявшие всеми, словно кукловоды марионетками, уничтожающие население и поедающие детей на улицах. — Она тяжело вздохнула. — Но пока я слушала, я видела схему Тарзониса на экране перед ним.
Майк кивнул:
— Знаю. Это его любимая игрушка.
Керриган насмешливо хмыкнула:
— И пока я смотрела, этот экран окрашивался красным. Вся планета становилась алой от прибывающих зергов.
Она посмотрела на Майка, пытаясь увидеть подтверждение в его глазах.
— На Тарзонисе не было зергов, пока он не установил пси-передатчики, — тихо произнесла она. — Ни одного. Он не был похож на планеты системы Сара или даже Антигу Прайм. Там некоторое количество зергов уже расплодилось на поверхности, а сами миры были потеряны для нас. А здесь не было никакой угрозы, кроме других людей.
Она снова глубоко вздохнула и закрыла глаза.
— Сейчас зерги сбегаются отовсюду. Они уже на планете. Арктурус не отозвал ни одного отряда, ведущего боевые действия. Он не побеспокоился даже о командах, устанавливавших пси-передатчики на поверхности планеты. Он бросил их там. «Жертвы неизбежны», — сказал он, сказал так спокойно, будто кофе заказал.
Майк вспомнил команду, приземлившуюся на площади Эткина, и тут же одернул себя, хотя Керриган была слишком расстроена, чтобы читать его мысли. Но спросил он совсем о другом:
— А что случилось дальше?
— А затем поступило сообщение с мостика о схватке между Джимом и Дюком. — Лицо Керриган вновь стало мрачнее тучи. — И он прогнал меня. Сказал, что мне пора идти. И я… я вспылила.
— Это не впервой. И на то есть причины.
— Майк, нет никакого разумного объяснения, зачем он это сделал. Я думала, это просто блеф, или что Тарзонис уже инфицирован, или что у него был какой-то план. А на самом деле это выглядело так, будто Арктурус заполучил молоток. Ну а когда он у тебя в руках, любая проблема похожа на гвоздь.
Майк вспомнил, что в первый раз услышал эту фразу от Менгска. Сейчас казалось, что с тех пор прошло полжизни.
— Все хорошо, — сказал Майк и обнял ее за плечи. Сара не отодвинулась.
— И… Майк, — прошептала она, — когда я почувствовала его безумие, я заглянула в него.
Майк ожидал продолжения, но Керриган только покачала головой. Когда Сара вновь заговорила, ее голос был едва слышен.
— В этого ублюдка, — выдохнула она.
— Послушайте, — сказал Майк, — я отправил Джима вниз в его каюту и велел держать своих друзей поблизости. Думаю, вы тоже к ним относитесь.
Керриган с сомнением взглянула на Майка.
— Нет, не думаю. Я так расстроена сейчас… — устало улыбаясь, произнесла Сара. — Джим только даст мне почувствовать… — Она вздохнула и покачала головой. — Мне нужно побыть одной. Мне нужно знать, что я все еще могу доверять самой себе. Быть уверенной, что я смогу выполнить свою миссию. Несмотря ни на что, я остаюсь хорошим солдатом, и у меня есть работа, которую нужно закончить. Может, из этого выйдет что-то хорошее. О’кей?
Майк нехотя согласился:
— О’кей.
Керриган усмехнулась:
— Даже если бы я не была телепатом, я бы увидела, что вы лжете. В этом Менгск прав. Вы стараетесь спасти любого от его же собственной сущности. Мне бы хотелось, чтобы вы знали: это… высоко ценится.
— Будьте осторожны.
— Я могу о себе позаботиться. — Керриган самоуверенно улыбнулась. — Я никакая не мученица, хотя несколько дней и ощущала себя ею. Только скажите Джиму… — Она замолчала и вновь покачала головой.
— Что? — спросил Майк, предвидя, что она скажет.
— Ничего, — наконец ответила Сара. — Скажите ему только, чтобы тоже был осторожным, о’кей? Для меня.
Она резко повернулась и пошла к докам посадочных шлюпок. Майк смотрел, как Сара быстро спускается по коридору, отбросив тревогу и неуверенность, словно бабочка, покидающая свой кокон.
Майк вызвал лифт, ведущий наверх на обзорную площадку. Арктурус Менгск стоял, скрестив руки за спиной, и следил за экраном с изображением Тарзониса, заполненного красными треугольничками. Они образовывали целое пятно, кое-где разрываемые ядовито-желтыми метками отрядов конфедератов.
Майк заметил сброшенную шахматную доску и фигуры на полу — дело рук разгневанной Керриган.
Менгск оторвался от схемы, и Либерти обнаружил, что в его бороде явно прибавилось седых волос.
— А, третий из моих выдающихся мятежников, — сказал он. — А я все думал, когда же вы явитесь. Я был уверен, что вы первым примчитесь сюда с претензиями, а не милейшая Сара. Должно быть, вы науськали ее.
— Я здесь ни при чем, — сказал Майк, — хотя поддерживал ее, пока вы предавали смерти очередную планету.
— Одна смерть — трагедия, миллион смертей — статистика.
— У вас за пазухой целый набор цитат для оправдания своих бесчинств? — спросил Майк.
Менгск неприятно улыбнулся:
— Я так понимаю, это можно расценивать как ваш отказ от попыток спасти мою душу? Надеюсь, это не так, потому что после нашей победы мне нужен будет такой человек, как вы, более, чем когда-либо раньше. Чтобы помочь установить новый порядок во Вселенной; без него нам не справиться с чужими.
— С чужими? — насмешливо спросил Майк. — Теми самыми чужими, нападение которых на этот мир вы же и организовали? Это вы считаете вторжением чужих?
Менгск хмуро посмотрел на Майка, ответ его явно разочаровал. Позади него экран продолжал трепетать и рдеть, но теперь на краю экрана возникли сине-белые треугольники.
Наконец Менгск произнес:
— Я не ожидал прихода Сары. И не думал, что Рейнор затеет драку с генералом. Это было глупо. И слишком уж не вовремя. Я собираюсь уладить некоторые недоразумения.
— Недоразумения? Они только что чуть не убили друг друга.
Менгск покачал головой, и Майк понял, что этот человек преуменьшает проблемы, так же как и тяжесть ситуации на Тарзонисе. Преуменьшает их до такой степени, когда их можно просто игнорировать.
«Это его изменяющее реальность поле», — подумал Майк.
— Генерал Дюк, — продолжил предводитель мятежников, — в глубине души трус. Я дал ему возможность продолжать свою работу. Джим, напротив, воплощение храбрости и благородства, ищущее себе применение. Заряженный пистолет в поисках цели. Я указал ему направление и цели. Оба крайне полезны на своем месте, а как только мы захватим Тарзонис, все это исчезнет. Ни один из них не сможет выжить без меня, и они поймут, что должны следовать моим указаниям, чтобы оставаться жизнеспособными.
— Для вас они всего лишь пешки? — спросил Майк.
— Не пешки. Инструменты. Талантливые, полезные инструменты. Именно так. Рейнор, Дюк, зерги, протоссы. Да, даже вы и дорогая лейтенант Керриган — все вы инструменты для достижения великого блага, лучшего будущего. Да, сейчас дела идут не лучшим образом. Но представьте себе, какая слава нас ожидает после победы!
— Пока не могу, — ответил Майк, глядя за спину Менгска, прямо на экран, — но думаю, сейчас еще несколько ваших инструментов атакуют остальные ваши инструменты.
— Что? — Менгск повернулся и взглянул на панель. Первые сине-белые треугольники, символизирующие протоссов, уже производили посадку на планету. Красные треугольники зергов на их пути разбегались волнами. Выглядело это так, будто протоссы были булыжниками, брошенными в багровый водоем. — Это плохо, — тихо сказал Менгск. — Очень плохо. Я не ожидал, что они прибудут так быстро. Это в самом деле очень плохо.
— О боже! Вы действительно этого не предусмотрели. — Майк почувствовал неприятный холод в животе, ему стало по-настоящему страшно.
Глава 16.
Дым воины
Давайте не будем дурачить себя, появление зергов и протоссов застало нас врасплох. Да, они не были похожи ни на что виденное нами раньше. Да, их биология отличалась. Да, их технологии, или то, что мы называли их технологиями, были более развиты, чем наши. И конечно же, они были чрезвычайно воинственны и агрессивны, они знали, где мы находились, и вдобавок имели преимущество в неожиданности.
Но (и это очень важное «но») мы, люди, чуть ли не самые мерзкие парни в Галактике. Мы воевали друг с другом с тех пор, как только появились в секторе, и довели свои боевые технологии до такого уровня, что они уже во многом сравнимы с технологиями пришельцев. Мы были окружены, зато, как говорят военные, дрались с ними «в собственных гостиных». И мы могли бы одержать победу, если бы хорошо подготовились.
Но что же произошло? То, что сделало нас хорошими воинами, сыграло с нами злую шутку в этот трудный час. Мы не сумели объединиться под одним флагом или даже создать коалицию, хотя для этого были все возможности. То одна, то другая группировка срывала переговоры, пытаясь протолкнуть свою политическую программу. И все это за счет остатков человечества. Не могу представить, чтобы подобные рою зерги или сияющие протоссы становились жертвами таких малосимпатичных человеческих слабостей, как жадность, жажда власти и обычная тупость. Именно поэтому нелюди побеждали нас.
Манифест Либерти
— Вы ведь действительно не знали, верно? — спросил Майк. — Вы не знали, что протоссы окажутся здесь? Как вы могли не знать?
— Дерзкий молокосос! — ответил Менгск и прошествовал к своей консоли. Теперь он следил за дюжиной экранов сразу. — Естественно, я знал, что протоссы появятся здесь. Они повсюду гоняются за зергами, как домохозяйки — за мухами со скрученной газетой. Вот только я не ожидал, что они появятся здесь так скоро.
Майк невольно улыбнулся. Любой малости, доставлявшей неприятности великому Арктурусу Менгску, было довольно, чтобы сделать Майка счастливым. И если предположить, что протоссы выйдут на контакт с Менгском, они, вероятно, распознают в нем двуличного политика и тогда будут лишь зависать в подпространстве, ожидая, что он еще выкинет.
Менгск осмотрел все экраны, вздохнул, щелкнул тумблером и позвал: «Дюк!»
На экране появилось побитое лицо генерала.
— Сэр, вы рассмотрели мой запрос, касающийся капитана Рейнора?
— Не тратьте мое время на свои мелкие дрязги! — рявкнул Менгск. — Свяжитесь с местными командирами. Здесь протоссы.
— Да, сэр, мы знаем, — гордо заявил Дюк. — Но они уклоняются от наших сил, концентрируясь главным образом на роях зергов. — Похоже, он не подозревал, что это плохая новость.
— Если силы протоссов откроют огонь по зергам, — произнес Менгск, выделяя каждое слово, — тогда зерги будут сражаться с ними, а не с конфедератами. Если протоссы нападут на зергов, конфедераты могут сбежать. Старые семьи могут убраться, а с ними и средоточие мощи Конфедерации!
Дюк моргнул от неожиданности, а затем заявил:
— Тогда нам нужно остановить протоссов. Я могу послать им сообщение, чтобы эти сияющие твари убирались.
Менгск проигнорировал его слова и переключил еще несколько тумблеров.
— Пошлите лейтенанта Керриган с ударной группой атаковать передовые линии протоссов. Капитан Рейнор и генерал Дюк пусть держатся позади с флагманом.
На другом экране неожиданно возникло разгневанное лицо Рейнора, такое же красное, как и поверхность Тарзониса.
— Сначала вы бросили всех на поверхности этого мира в лапы зергов, а теперь требуете, что бы мы пошли против протоссов? Вы действительно проигрываете. И вы собираетесь отправить Керриган вниз без всякой поддержки?
Беспокойство Менгска уже сменилось спокойной уверенностью. Изменители реальности в нем были повреждены, но не совсем сломаны. Майк пытался понять, что должно произойти, чтобы с этого человека спала маска, и что окажется за ней. Да и есть ли вообще чему открываться?
В одном предводитель был прав: Майк Либерти отказался от попыток спасти душу Арктуруса Менгска.
К тому же оставались другие люди, более достойные его помощи.
Майк направился к лифту. Позади него Менгск спокойно отвечал:
— Я абсолютно уверен в возможностях Керриган сдержать протоссов.
Двери лифта закрывались, когда донесся ответ Рейнора:
— Да это такое дерь…
А затем Майк стал опускаться туда, где, он надеялся, Рейнор собирал союзников.
Он надеялся, что Керриган изменит свое решение и тоже будет там.
В казармах Рейнора находилось человек двенадцать. Некоторые уже облачились в боевую броню. Остальные поспешно одевались. Рейнор стоял возле коммуникатора.
По комнате разносился голос Керриган.
— Но ты не обязана ему этим! — говорил Рейнор. — Черт, я спасал твою задницу столько…
Сара перебила его:
— Джимми, перестань изображать из себя рыцаря в сияющих доспехах. Иногда, правда, это тебе идет. Но не…
На миг она запнулась, будто решила подобрать другое слово.
— …не сейчас, — закончила она. Голос Сары звучал приглушенно и устало. Голос почти побежденного человека. — Меня не надо спасать. Я знаю, что делаю. И как только мы разберемся с протоссами, мы сможем сделать что-нибудь и с зергами.
Тяжело вздохнув, она продолжила:
— Арктурус даст согласие. — Майку показалось, в голосе ее недостает уверенности. — Я знаю, даст.
Губы Рейнора дрогнули.
— Надеюсь, ты не ошибаешься, подруга… Хорошей охоты.
Он выключил соединение и взглянул на Майка.
— Мы пойдем следом за ней, — сказал Майк, констатируя факт.
— Ты выбрал то же, что и мы. Одевайся. И захвати свое оборудование. Может статься, после всего нас не будут здесь ждать с распростертыми объятиями.
Майк влез в один из свободных боевых костюмов.
— Менгск допустил еще одну ошибку, — начал он, в то время как его руки колдовали над ремнями и затворами. — Как только Керриган нападет на протоссов, они станут рассматривать нас как врага. Всех нас. А техники протоссов в системе сейчас полным-полно, по всей орбите Тарзониса.
Рейнор согласно кивнул, закончив проверку систем своего костюма. Он уже залатал большинство повреждений, недавно нанесенных Дюком, однако Майк заметил: несколько датчиков все еще мигают угрожающими желтыми предупреждениями на его визоре.
— Итак, мы должны избегать встречи с протоссовыми птичками, так же как и с зергами, — сказал Рейнор. — Нет ничего проще в этом районе.
— Вот почему мы любим вызовы, — пробормотал Майк. Он поднял рюкзак с украденной информацией и засунул туда свой старый плащ, подарок редакции новостей. На нем виднелись отметины от огня лазеров, он был забрызган кровью и чем-то еще, обожжен лучами чужих солнц, выцветший и изодранный в клочья.
«Мой плащ напоминает меня самого», — подумал Майк, запихивая плащ поглубже в рюкзак, уминая вещи. В шкафчике не осталось ничего, что бы он еще хотел взять. Либерти поднял мешок, подвесил его сзади на броню и вышел вслед за Рейнором.
Корабль озарился красными тревожными огнями при первом же появлении протоссов, и теперь люди Рейнора двигались через залитые багровым светом коридоры к докам посадочных шлюпок. Через плиты пола Майк почувствовал изменение притяжения; огромный флагман прорывался через что-то, но нельзя было сказать, через что именно: то ли какие-то обломки, то ли огонь противника.
— Думаешь, мы сможем убраться с корабля? — спросил он, как только они оказались в посадочном доке.
— Да, — коротко ответил Рейнор. — Пилоты шлюпки — мои хорошие товарищи. Им не страшен гнев Дюка или кого-то еще. Они всегда смогут заявить, будто я угрозами заставил доставить нас вниз.
— Возможно, они и не боятся моего гнева, а вот тебе стоило бы, — раздался голос генерала Дюка из тени сбоку.
Огни переключились с красного на желтый, и Майк увидел Дюка, стоявшего между посадочными шлюпками с двумя отрядами пехотинцев. Их оружие было направлено прямо на людей Рейнора. Да и Дюк не был безоружен, он лениво покачивал одолженной на время гауссовой винтовкой, которую держал в левой руке, потому что правая безвольно болталась сбоку.
— Куда-то собрался, парень? — спросил Дюк, недобро улыбаясь. В уголке рта все еще виднелась засохшая кровь. Возможно, он считал это почетным знаком, решил Майк, или чем-то требующим отмщения.
— Мы направляемся вслед за Керриган, — ответил Рейнор. — Ей нужна поддержка, несмотря на то, что говорит Менгск.
— Девушке нужно то, что Менгск назвал нужным! — вызывающе произнес Дюк. — Однако это очень мило, что вы предприняли такую попытку. Теперь я имею неоспоримые доказательства мятежа и могу представить изменников, чтобы наконец покончить с этим.
Майк осмотрел пехотинцев. Все они были невральноресоциализированы и, что еще хуже, уже под самую завязку накачаны стимуляторами. Их глаза практически не имели зрачков. В таком состоянии пехотинцы были жестко включены в нервную систему Дюка. Как только Дюк отдаст команду, они автоматически прыгнут, или выстрелят, или же начнут отжиматься двадцать раз, даже не задумываясь над командой.
Так что лучшее решение сейчас — удерживать генерала от такого приказа.
— Менгск будет крайне расстроен, если вы убьете нас, — сказал Майк.
Дюк расхохотался:
— Я напомню ему одно из его же старых высказываний: «Легче получить прощение, чем добиться разрешения». А теперь вы, парни Рейнора, бросаете оружие и сдаетесь. Я могу даже сохранить вам жизнь, если вы это сделаете.
Рейнор не шелохнулся. Позади себя Майк услышал, как некоторые рейнджеры медленно кладут оружие на пол.
А затем «Гиперион» резко бросило в сторону. Что-то большое ударило его в бок. Пехотинцы в своих тяжелых ботинках лишь покачнулись на месте, а вот руку Дюка на мгновение отбросило.
К тому моменту, когда он вернул оружие в прежнее положение, Рейнор уже успел выхватить свою винтовку.
— Это становится все интереснее, — произнес Дюк, обнажая в улыбке пожелтевшие, похожие на колья зубы.
— Не думаю, что у тебя хватит смелости, — сказал Рейнор.
— Ты даже не успеешь моргнуть, парень, а мои люди уже так нашпигуют тебя, что тебе запросто можно будет открывать распродажу металлического лома. А теперь на счет «три» клади свое оружие. Раз… Два…
Пронзительный крик разнесся по помещению, и левое плечо Дюка взорвалось ливнем расплавленного металла. Все его пехотинцы отпрыгнули и стали водить оружием вокруг, однако стрелять не начали. Им было приказано ожидать команды.
Генерал медленно повалился на колени, его винтовка с грохотом упала на пол. Броня со свистом изолировала блокирующими кольцами поврежденное плечо, а медпаки впрыскивали наркотики в кровеносную систему генерала.
Дым струился из ствола игольника. Майк перещелкнул затвор, и очередной патрон встал на место.
— Думаю, сейчас вам самое время заткнуться, — сказал Майк генералу.
— Я могу спалить вас там, где вы стоите, — простонал Дюк. Медикаменты брони уже давали эффект, и голос его звучал не очень разборчиво.
Майк сделал два шага вперед и добавил:
— Давайте. Вы уйдете первым. Отдайте приказ, генерал.
Дюк заколебался, его глаза подернулись дымкой, когда наркотики всерьез взялись за дело. Одно лишь упрямство позволяло ему оставаться в сознании.
— У вас не хватит смелости, — выдавил он.
— Проверьте, — ответил Майк. — Наконец-то я научился стрелять по людям.
На миг в посадочном доке воцарилась тишина, а затем Рейнор сказал:
— Парни, подберите свое оружие. Мы уходим.
Его люди подняли свои винтовки и стали пробираться мимо мятежных пехотинцев. Без специальных приказов Дюка те не могли стрелять по дружественным, возможно, целям. Рейнор остановился возле Майка и стоящего на коленях Дюка.
— Идите, — бросил Майк. — Я догоню.
Лицо Дюка уже приобрело пепельный оттенок, а глаза превратились в молочно-белые бельма без какого-либо намека на зрачки. В них не осталось почти ничего человеческого, только страх и ненависть. Он прошипел:
— Если когда-нибудь попадешься мне снова, я тебя убью.
— Тогда внимательно следите за моей спиной, — ответил Майк, — потому что, только стреляя сзади, вы сможете это сделать.
В этот миг наркотики полностью овладели Дюком, и он повалился на спину.
Майк повернулся к пехотинцам с лицами зомби:
— Живо доставьте его в лазарет и очистите доки для взлета.
Пехотинцы что-то промычали и убрались, забрав с собой предводителя.
Майк рванул к шлюпке. Двигатели уже завывали, когда он взбежал по сходням.
Рейнор оказался прав по поводу пилотов шлюпки. Один из них ввел координаты и получил разрешение на вылет еще до того, как Майк оказался на борту. Теперь воздух уже откачали, и шлюпку выкинуло из «Гипериона» во внешний хаос.
Пространство рвалось вокруг. «Гиперион» летел сквозь поле обломков, куски продолжали пылать, когда воздух вырывался из пробитого фюзеляжа. Остатки какого-то другого человеческого корабля, погибшего на пути протоссов. Энергетические лучи продолжали разрезать вакуум, обжигая глаза наблюдателям.
Майк проскользнул к консоли навигаций и связи позади панели пилота.
— Попытаюсь вызвать отряд Керриган, — пояснил он.
— Не думаю, что ей это понравится, — тяжело вздохнул Рейнор, а затем добавил: — Но все равно попытайся.
Массивные транспортеры протоссов скользили в космосе, будто гигантские рыбы. Целая толпа их спутников-истребителей золотыми мухами плясала вокруг. Серповидные корабли спиралями приближались к планете, а похожие на иглы истребители и разведчики, сотканные из серебра и драгоценных камней, пронзали поле обломков.
Позади них и сам «Гиперион» полыхал в полудюжине мест. Ничего важного, но сейчас это, должно быть, беспокоит Менгска больше, чем группа ушедших в самоволку бывших сподвижников. Орудие класса «Ямато», установленное на крейсере, раскалывало небо непрекращающимися выстрелами, разваливая отряды протоссовских истребителей.
— Нашему полку прибыло! — прокричал пилот шлюпки. — Пристегните ремни и держитесь крепче!
Теперь с Тарзониса поднимались зерги. Огромные летающие пушки, оранжевые с фиолетовыми крыльями, летели в небе и разбрызгивались сотнями против транспортников протоссов. За ними следовали более крупные твари, похожие на летающих крабов. Казалось, маленькие истребители волновали их гораздо меньше, чем муталисков. Майк заметил, как одна из кработварей влетела во входное отверстие транспортника и корабль протоссов окутался шаром из сине-белого пламени.
Парочка крылатых муталисков заметила шлюпку и повернула к ним, извергая из глоток скрученные шары какого-то желчного вещества.
На шлюпках бунтовщики почти не имели средств защиты, поэтому пилот выругался и попытался уйти с курса перехватчиков.
Ему это вряд ли удастся, понял Майк, и приготовился к попаданию ядовитой слюны зергов.
Тройной разряд разорвал атакующих муталисков на органические ошметки, искромсав их крылья огнем лазеров. Трио «фантомов» А-17 пролетело сквозь остатки зергов, и Майк краем глаза успел заметить на них эмблему Конфедерации. А затем они исчезли, разыскивая новых союзников и новые цели.
— Везение? — спросил Рейнор, перегнувшись через плечо Майка.
— Извини, тут какая-то передача прямо сейчас, — прервал его Майк. — Подожди. Включу. Это она передает. Даю ее на экран.
— Говорит Керриган. — Ее лицо на экране выглядело усталым и осунунувшимся. Ей страшно, понял Майк, и ему стало не по себе. — Мы нейтрализовали наземные отряды протоссов, но к нашим позициям направляется волна зергов. Нужна немедленная эвакуация.
Ожил еще один экран, на нем замелькало лицо Менгска. Что-то вспыхивало рядом с ним, он то появлялся, то исчезал, как чеширский кот.
— Забудьте о приказе, — выплюнул предводитель. — Мы выдвигаемся.
Рейнор ударил по кнопке микрофона:
— Что? Разве ты не собираешься их просто бросить?
Менгск или сделал вид, что не слышал комментария Рейнора, или на самом деле не услышал его из-за помех. Во всяком случае, он никак на него не отреагировал и продолжил:
— Всем кораблям приготовиться уходить с Тарзониса по моему знаку.
Статический разряд прервал сигнал от Керриган. Возле нее упало что-то большое. Затем она вновь появилась:
— Эй, парни? Так что по поводу эвакуации?
— Черт тебя побери, Арктурус! — проскрежетал Рейнор сквозь зубы. — Не делай этого.
Менгск на экране продолжал то возникать, то погружаться во тьму. Наконец его изображение стало четким и ясным.
— Оповестите флот и уводите нас с орбиты. Немедленно!
— Арктурус? — произнесла Керриган, в сравнении с Менгском ее изображение на экране сейчас было не более чем призраком. — Джим? Майк? Что там, черт побери, происходит?..
Затем дым войны поглотил ее полностью, и экраны не регистрировали больше ничего, кроме статических разрядов.
Расстроенный Рейнор заколотил по консоли.
— Сломаешь — платить будешь сам, — заявил пилот, кидая шлюпку в тугую спираль, отрываясь от преследования пары кработварей. Абсолютно хладнокровно пилот бросил спасательный «шатл» под разведчика протоссов, и кработвари перенесли свою атаку на него.
Майк отследил местоположение передачи Керриган и загрузил координаты в шлем. Корабль вздрогнул и лег на новый курс.
Сотни звезд вокруг них рождались и умирали за какие-то мгновения. Наибольшую опасность сейчас представляли обломки сбитых кораблей, и пилот отчаянно матерился, когда ему приходилось резко уклоняться от столкновения с крупными осколками.
Наконец они оказались в атмосфере, экраны зазвенели оранжевым от огня при входе в нее. Основное сражение сейчас происходило над ними. Так что беспокоиться теперь нужно было лишь о наземных отрядах.
Но внизу их ждало то же, что и наверху. На низкой высоте они неслись над усыпанной валунами поверхностью планеты. Великие города Тарзониса сожрало пламя, широкие проспекты были усыпаны обломками, а устремленные к солнцу шпили ныне обратились рядами сколотых, редких зубов. Стекла огромных зданий были полностью выбиты, остались лишь скрученные обломки стальных скелетов. В одном месте широкая просека ровной линией протянулась через три квартала, заканчиваясь искалеченными останками рухнувшего транспортника протоссов, продолжавшего испускать неземное сияние из проломленных трещин.
Зданий стало меньше, когда повстанцы направились в сторону сельскохозяйственных земель и пригородов, но и там все было разрушено. Майк видел кратеры в тех местах, где корабли вонзались в землю. Здесь также гуляли пожары, поглощавшие дома и поля, а между ними сновали воины.
Кроме того, сейчас по всей поверхности опаленного ландшафта виднелись новые строения, принадлежавшие иноземным захватчикам. Серая биомасса окутывала всю землю, и в небо устремлялись смертоносные строения, украшенные похожими на маковые головками. Их окружали гнезда, а землю усеивали пульсирующие яйца.
Но среди обломков стояли и другие структуры. Эти были золотыми, с невероятными опорами и выгнутыми каркасами, зеркальными поверхностями из небьющегося стекла. Протоссы устанавливали свои защитные сооружения на Тарзонисе.
«Возможно, они считают, будто здесь есть нечто ценное, достойное спасения», — подумал Майк. А это значит, они больше верят в людей, чем Менгск.
Земля под летящей шлюпкой кишела зергами, а среди них, подобные сверкающим рыцарям, шагали воины протоссов, оставляя за собой след из мертвых, сочащихся тел. Четырехногие механические пауки переползали через руины, а огромные создания, похожие на бронированные тракторы, штурмовали рои. Тонкие, как копья, истребители с воздуха атаковали массивных зергов, которые сметали находившихся рядом воинов протоссов своими бивнями-косами, как фермер, обмолачивающий пшеницу. Майк произнес:
— Сейчас мы окажемся рядом.
Радио скрипнуло и пронзительно взорвалось звуком, прорвался мужской голос, молодой и испуганный: «…ждем эвакуации. У нас гражданские и раненые. Мы видим ваш корабль. У вас есть место на этой бадье?»
Рейнор уже стоял у радио:
— Лейтенант Керриган, вы там?
— Ее здесь нет, сэр, — протрещало в ответ. — Но у нас действительно серьезные проблемы. Зерги повсюду, и они готовятся к новому нападению. Если мы не уберемся немедленно, нам конец. — В голосе отчетливо слышалась паника.
Майк взглянул на Рейнора. Но лицо великана было непроницаемым. Не человек, а статуя. Наконец он произнес:
— Скажи им, мы спускаемся, мы идем.
Майк кивнул:
— Но Керриган…
— Я знаю, — сказал Рейнор, и Майк мог поклясться, что за фоновым шумом передатчика услышал звук рвущегося сердца. Бывший служитель закона тяжело вздохнул и добавил: — Менгск может бросить этих людей, как и остальных. Мы не можем. Вот поэтому мы лучше его.
Шлюпка приземлилась у края школы, переоборудованной в бункер, и беженцы появились оттуда, как только пилот отключил тормозные двигатели. Вел их долговязый паренек, облаченный в ошметки боевого скафандра. Один из добровольцев пограничных миров, примкнувших к восстанию Менгска. Майк ни разу не видел его раньше. Паренек отсалютовал Рейнору:
— Черт побери, как же я рад вас видеть. Услышал приказ об отступлении, но никто не пришел за нами. Зерги здесь по всему северному флангу. Несколько протоссов на время отбросили их назад, дав нам передышку, но думаю, жуки возвращаются. Дорожка из этого серого ковра уже здесь, и мы ничего не можем поделать.
— Что это за подразделение? — спросил Рейнор.
Мальчишка мигнул:
— Мы вообще не подразделение, сэр. Здесь укрывалось примерно с полдюжины отрядов или того, что от них осталось. Конфедераты и повстанцы, и те и другие. Когда зерги стали лезть, а протоссы рвать все вокруг, каждый человек стал сам за себя.
— Слышали ли вы что-нибудь о лейтенанте Керриган? — с надеждой спросил Рейнор. — Она вела бой с протоссами где-то рядом.
— Нет, сэр, — ответил парнишка. — Один из отбившихся говорил, будто здесь было подразделение, сражавшееся с протоссами вверху, на гребне. — Он махнул в сторону зергов. — Если это правда, боюсь, зерги достали их.
Рейнор тяжело вздохнул:
— Ведите своих людей в шлюпку. Не беспокойтесь о тяжелой артиллерии. Бросьте ее. Не похоже, чтобы зерги или протоссы сумели ею воспользоваться. Мы поднимаемся через две минуты.
Майк встал рядом с Рейнором и тихо проговорил:
— Мы все еще можем попытаться найти ее.
Рейнор покачал головой:
— Ты слышал, что сказал этот паренек. Идет очередная волна зергов. С отступлением повстанцев Менгска вся планета окажется, затоплена чужаками в один момент. У шлюпки нет защиты, а на борту у нас неподготовленные к боевым действиям люди. Сейчас нам нужно убираться, и, надеюсь, мы сумеем вырваться из системы до того, как здесь все полетит к чертям.
Майк положил руку Рейнору на плечо:
— Мне жаль.
— Я знаю, — произнес Рейнор. — Да поможет мне Бог, я знаю.
Глава 17.
Дороги не потеряны
Конфедерация умерла вместе с Тарзонисом. Так много сил и амбиций было вложено сюда за долгое время, что его гибель потянула за собой и остатки Конфедерации.
Конечно же, Арктурус Менгск выступил в роли следователя, провел вскрытие и объявил, что пациент умер от массивного отравления зергами, осложненного травмой, нанесенной протоссами. Ирония состояла в том, что пальцы Менгска, отпечатавшиеся на каждом орудии убийства Конфедерации, мало волновали многих и просто игнорировались большинством. Как и следовало ожидать, в эти дни СНВ ничего не скрывала.
Еще до того, как последний солдат конфедератов был поглощен роем зергов, Менгск уже провозгласил Терранский Доминион, призванный объединить выжившие планеты. Сверкающий феникс, восставший из пепла и сплотивший все человечество. Только объединившись, провозгласил бывший мятежник, мы сможем отразить инопланетную угрозу.
Править этим великолепием стал император Арктурус Менгск I, взошедший на трон под бурные овации населения.
Ирония этого последнего маленького события состоит в том, что основная часть оваций, полученных Метеком, оказалась пропущена большинством основного населения.
Манифест Либерти
Время поджимало, но еще минут двадцать они продолжали кружить над окрестностями, разыскивая на земле отбившихся людей. Однако все, что они обнаружили, так это тьму зергов и огромные площади земли, уже сплошь покрытые кишащим покрывалом. В конце концов, устав от непрекращающегося ворчания пилота шлюпки, они начали подъем. Земля внизу вспучивалась, когда зерги взращивали свои новые структуры из грубой плоти. Над горизонтом то и дело загорались вспышки оружия протоссов, похожие на летние зарницы.
Менгск вышел на связь со шлюпкой, когда они уже поднимались, он вызывал все корабли в регионе. Лицо террориста было спокойно, но глаза сверкали.
— Джентльмены, вы отлично поработали, но не забывайте, что дел у нас еще хватает. Семена нового порядка брошены в землю, но если мы надеемся собрать урожай…
Рейнор подался вперед к встроенной в переговорник камере и щелкнул переключателем.
— Черт, достало уже это ваше дерьмо! — прорычал он.
На сей раз Менгск услышал. Вождь насупил свои огромные брови:
— Джим, я могу простить твой импульсивный характер, но ты совершаешь ужасную ошибку. Не становись у меня на пути, парень. Даже не думай препятствовать мне. Я слишком многим пожертвовал, чтобы позволить этому развалиться.
— Ты имеешь в виду такие жертвы, как Керриган? — огрызнулся Рейнор.
Менгск отшатнулся, как от удара. К его лицу прилила кровь.
— Ты пожалеешь об этом. Похоже, ты не понимаешь, в каком я сейчас положении. Меня не остановить.
Рейнору в конце концов удалось пробить толстую, прочную броню, покрывавшую предводителя восстания, и нащупать под ней человека. Менгск был в ярости, вены вздулись у него на шее.
— Меня никто не остановит, — повторил он. — Ни ты, ни конфедераты, ни протоссы — никто! Я буду править этим сектором, или же он сгорит вместе со мной. Если хоть кто-то из вас попытается вмешаться в мои…
Рейнор щелкнул выключателем громкости и смотрел, как Менгск беззвучно разевает рот и брызжет слюной на экране.
— В конце-то концов тебе удалось его разозлить, — сказал Майк.
— Думаю, все именно так, как я и сказал, — ответил Рейнор. В его голосе не было злорадства.
— Я сожалею о Саре, — произнес Майк.
Рейнор сел рядом с Либерти и некоторое время молча смотрел в пол.
— Да, я тоже, — наконец выговорил он. — Я не должен был отпускать ее одну.
— Я знаю, что тебе пришлось испытать.
— Что, теперь и ты телепат?
Майк пожал плечами:
— Я человек. Вот что важно. Это была долгая война. Мы все что-то потеряли. Мы все видели то, чего бы видеть не хотели. Один умный человек однажды сказал мне, что живые чувствуют вину за то, что все еще живы. Ты должен знать — это не твоя вина.
— Наверное, — сказал Рейнор. В кабине посадочной шлюпки повисла тишина. Наконец бывший представитель закона покачал головой. — Еще ничего не закончилось, — заявил он. — Протоссы и зерги не собираются закрывать глаза на то, что Менгск сейчас управляет развитием событий. Их не волнуют человеческие войны и человеческие лидеры. Они ведут свои боевые действия на всем человеческом пространстве. Ничего еще не закончилось.
— Думаю, для меня все закончилось, — сказал Майк. — Я не воин. Я исполнял эту роль, но я журналист. Мое место не на поле боя. Мое место за клавиатурой или перед голографической камерой.
— Вселенная изменилась, сынок. Что ты собираешься делать?
Теперь пришла пора Майку надолго замолчать.
— Я не знаю, — сказал он наконец. — Может, оказывать какую-то помощь. Не думаю, что это поможет мне самому. Но это должно быть нечто отличающееся от нынешних дел.
Шлюпка имела ограниченную дальность полета, но им удалось подать сигнал на «Дитя грома», старый крейсер класса «Левиафан», который еще четыре часа и один мятеж назад ходил под флагом Конфедерации. Ныне он и множество человеческих кораблей выходили из боя, оставляя Тарзонис зергам, протоссам и всем бедолагам, посчитавшим подземные бункеры хорошим укрытием. Офицер связи крейсера встретил их на сходнях:
— У меня для вас есть сообщение от Арктуруса Менгска.
— Менгск! — вырвалось у Рейнора. — Он разыскивает меня, чтобы я проделал в нем очередное отверстие?
— Это не для вас, сэр, — ответил офицер связи. — Это для мистера Майкла Либерти. Вы можете получить его в комнате связи, если пожелаете.
Брови Рейнора поползли вверх. Майк махнул ему, приглашая следовать за собой. Бывший планетарный маршал, бывший капитан мятежников, бывший революционер расположился в кресле вне поля зрения камеры коммуникационной панели.
Майк щелкнул по кнопке ответа и подождал, пока сообщение минует пространство от «Гипериона». На экране выскочило изображение Арктуруса Менгска. Каждый волосок на месте, каждый жест отрепетирован. Будто недавнего инцидента и не было.
— Майкл, — расцвел он.
— Арктурус, — ответил Майк, не удостоив его даже улыбки.
Менгск сделал скорбное лицо.
— Боюсь, я не смогу в полной мере выразить свое сожаление по поводу Сары. Я просто незнаю, что сказать, — произнес он, стараясь казаться искренним.
— Капитан Рейнор нашел несколько отличных слов, — ответил Майк, не скрывая насмешки.
— Я надеюсь, когда-нибудь Джим и я сможем поговорить об этом. — Менгск улыбнулся, но слишком уж натянуто, вымученно. Что-то произошло, и огромный пузырь вокруг Менгска лопнул. — Но я вызвал вас не из-за этого. Здесь есть кое-кто желающий с вами поговорить.
Менгск потянулся за пределы экрана, чтобы щелкнуть переключателем, и лицо будущего императора человеческой Вселенной сменилось новым. Лысеющая голова с ярко выделяющейся парой густых бровей.
— Хэнди? — изумился Майк.
— Майки! — воскликнул Хэнди Андерсон. — Рад видеть тебя, дружище! Я знал, что если кому-то из нашей оравы и суждено пережить эту заварушку, так это тебе! Ты счастливая монетка, всегда появляешься в нужную минуту.
— Андерсон, ты где?
— Здесь, на «Гиперионе», конечно же. Менгск вытащил меня с одного из кораблей беженцев. Он рассказывал, как геройски ты прошел через все это. Настоящий солдат. Почему ты не посылал репортажи в последнее время?
— Я отсылал. А ты менял их, помнишь? Сказал, что Менгск захватил меня. Звонил во все колокола.
— Всего лишь небольшая правка, — сказал Андерсон. — Ровно столько, чтобы власти (Боже, упокой их бессмертные души) остались довольны. Я знал, что ты поймешь.
— Хэнди…
— В любом случае, я слышал, ты проделал великолепную работу. И думаю, тебе будет приятно узнать, что, несмотря на нынешнюю ситуацию, ты можешь вернуться на прежнюю работу.
— Мою прежнюю…
— Точно. Я имею в виду, что люди, желавшие видеть тебя мертвым, теперь уже не при делах. Я говорил с Арктурсом. Мы могли бы сделать тебя официальным пресс-секретарем в новом правительстве. Он очень высокого мнения о тебе, ты же знаешь. Он в восторге от тебя.
— Андерсон, я не знаю, смогу ли… — начал Майк.
— Только послушай. Вот такое предложение, — вновь прервал его главный редактор. — Ты получаешь собственный офис, через коридор от офиса Арктуруса. Прямой доступ в любое время. Ты путешествуешь, посещаешь торжественные обеды, получаешь награды. Множество других благ. Отличная охрана. Это непыльная работенка. Черт, я могу нанять корреспондента, который будет набирать твои репортажи за тебя. Я говорю тебе…
Майк убрал звук. Андерсон продолжал вещать, но Майк уже не смотрел на него.
Он глядел на свое отражение на гладкой поверхности экрана. Он похудел с момента последней встречи с Андерсоном, волосы стояли дыбом. Но в нем появилось что-то еще. Что-то в его глазах.
Казалось, они смотрели сквозь консоль, сквозь переборки корабля. Далекий, тяжелый взгляд. Взгляд, который когда-то был отчаянным, теперь стал решительным. Он видел ситуацию шире, чем она представлялась многим в данный момент.
Это был взгляд, который он видел у Джима Рейнора, когда погибла Map Сара.
— Как долго он будет продолжать, прежде чем заметит, что ты не слушаешь? — проворчал Рейнор.
— Раньше он никогда этого не замечал, — ответил Майк. Он закусил нижнюю губу, а затем добавил: — Я знаю, что должен сделать. Мне нужно употребить свой собственный молот.
Рейнор вздохнул:
— Попробуй сказать это еще раз, теперь по-человечески.
— «Когда у тебя есть только молоток, все вещи кажутся тебе похожими на гвозди», — процитировал Майк. — Я не боец. Я репортер. И мне пора начать использовать свои журналистские штучки на благо человечества. Рассказать всем, как обстоят дела. Рассказать всем, как обстоят дела на самом деле.
Майк указал пальцем на экран. Хэнди Андерсон наконец заметил, что его не слышали. Лысеющий главный редактор постучал по экрану и что-то спросил.
— Я хочу убраться так далеко от Арктуруса Менгска, как только возможно, — сказал Майк. — А затем я хочу рассказать правду обо всем этом. Потому что если я этого не сделаю, такие люди, как он, заполонят все своей ложью. — Он указал на экран. — Он и Арктурус Менгск. И я не думаю, что человечество сможет пережить такую ложь.
Рейнор улыбнулся широко и искренне.
— Приятно видеть тебя снова в деле, — сказал он.
— Приятно вернуться к делам, — ответил Майк, глядя в монитор на отражение человека с тяжелым взглядом. Он встряхнул головой и добавил: — Мне бы сейчас сигарету.
— Я бы тоже не отказался, — поддакнул Рейнор. — Но не думаю, что на этой лохани найдется хоть одна. Однако взгляни и на светлую сторону в этой ситуации: по крайней мере у тебя все еще есть твой плащ.
Postbellum(18)
Сотканная из света человеческая фигура в изодранном плаще стоит в темной комнате. Дымок сигареты змеится вокруг него, а пол под ногами усыпан окурками, похожими на упавшие звезды.
— Итак, то, что вы видите, — произносит Майк Либерти, — моя личная маленькая война, разгоревшаяся на моей территории при помощи моего оружия. Никаких крейсеров, космических истребителей и пехотинцев, одни лишь слова. И правда. Это мое кредо. Это мой молот. И я знаю, как его применить.
Человек делает последнюю долгую затяжку, и окурок летит на пол.
— И вы, люди, кем бы вы ни были, должны это услышать. Правдиво и без купюр. Поэтому я и использую голографическую передачу: ее труднее подделать. И я отправил ее так далеко, как только мог, на всех доступных волнах, чтобы каждый узнал о Менгске, зергах и протоссах. А также узнал о людях, подобных Джиму Рейнору и Саре Керриган, чтобы они и подобные им не были потом забыты.
Майк Либерти на миг прервался, чтобы почесать шею, а затем продолжил:
— Я вступил в армию, будучи уверен, что все там пропитано бюрократией и корпоративной тупостью. Да, я был прав, но в то же время и ошибался.
Он смотрит на слушателей невидящими глазами.
— Там также есть и люди, по-настоящему пытающиеся помочь другим. Люди, по-настоящему старающиеся спасти остальных. Спасти их тела. Спасти их мысли. Спасти их души.
Он хмурит брови и добавляет:
— И нам нужно побольше таких людей, если мы собираемся выжить в предстоящие темные дни.
Он вновь пожимает плечами:
— Вот так. Такова история падения Конфедерации, вторжения зергов и протоссов, а также восхождения императора Менгска, правителя Терранского Доминиона. Битвы все еще идут, планеты продолжают гибнуть, и чаще всего кажется, что никто не знает причин. Когда я это узнаю, я, конечно же, поделюсь с вами этой информацией. — Я Майкл Дэниел Либерти, теперь уже не из СНВ. Ныне я свободный человек. И я закончил.
С этими словами фигура застывает на месте, захваченная в своей тюрьме из света. На застывшем лице усталая улыбка. Улыбка удовлетворения.
Вокруг голограммы загораются огни, светящиеся шары, выращенные специально для этого дела. Стены пульсируют и сочатся влагой, и плотная, вязкая жидкость капает из мокрых язв по всей стене, сохраняя воздух влажным и теплым. Кабель созданного людьми голографического проектора исчезает в липкой шишке органических энергоконструкций главного строения. Соединительный механизм между двумя мирами когда-то был колониальным пехотинцем, а сейчас служит высшим целям своих новых хозяев.
На полуорганических экранах, установленных по всему периметру, лучшие умы зергов обсуждают увиденное.
Это преобразованные создания, выращенные лишь для мышления и управления. Они также служат высшим целям роя зергов.
В проекционной комнате рука тянется к кнопке перемотки и нажимает ее. Когда-то рука была человеческой, но сейчас она преобразована, продукт мутагенных возможностей зергов. Плоть на руке имеет зеленый цвет и покрыта похожими на хитин выступами. Под поверхностью кожи струятся и скользят странные жидкие субстанции и новые органы. Когда-то она была человеком, но была преобразована и теперь служит высшим целям. Когда-то ее звали Сара, но теперь она известна как Королева Клинков.
Другие органические разумы, предводители зергов, шумят на заднем плане. Керриган игнорирует их, потому что они ничего не говорят, по крайней мере ничего существенного. Вместо этого она подается вперед, вглядываясь в обветренное лицо на голограмме, лицо с глубокими пронзительными глазами. Глубоко внутри ее преобразованного сердца что-то шевелится, что-то похожее на воспоминания о чувствах к этому человеку. И к другим людям. К тем, кто пожертвует всем ради себе подобных.
Вместо того, чтобы просто пожертвовать самим человечеством.
Керриган вздрагивает, когда на нее накатывают ныне чуждые чувства ее когда-то человеческой натуры. Но эмоции гаснут так же быстро, как появляются, никто из остальных зергов не успевает их заметить. Во всяком случае, так полагает Керриган.
Сара кивает. Она винит журналиста за неловкость. Должно быть, это сам репортаж, а не воспоминания, навеянные им, так беспокоит ее. Майкл Либерти всегда был мастером слова. Он может даже королеву заставить тосковать по тем дням, когда она была всего лишь пешкой.
Однако в передаче Майкла Либерти есть многое, многое, еще не реализованное существами, ныне ставшими ее соплеменниками. Здесь множество полезной информации. Многое, о чем можно догадаться из слов Майкла Либерти. Что он говорит, и как он это делает.
Проектор тихо зазвонил, сигнализируя о завершении перемотки, и нечеловеческая рука, нажав кнопку воспроизведения, подносит палец к очень широким губам.
Керриган, Королева Клинков, позволяет себе легкую улыбку и концентрируется на человеке, сотканном из света. Она хочет посмотреть, что еще можно узнать от своих новых врагов.
Перевод: Knari.
Примечания:
18 Postbellum (лат. ) — после войны.
ip: 80.239.243.*
ip: 109.254.67.*
ip: 217.170.94.*
ip: 89.204.100.*
Новичок
Новичок